Долго мучились направлением. Решили таки туда, где Макар телят пас. На самом деле не совсем Макар и не совсем телят. Но туда. Далеко. А что делать. А вдруг. Ещё на грейдере встретили джип. Послушали как откапывались. Покивали. Поблагодарили. Покурили. Правильно. Поехали дальше. Зарылись на цепях. Копали. Толкали. Двое уезжающих на полноприводе помогли. Дёрнули. За что им спасибо. Огромное. Туда не получилось. Но почти. Железных птиц не видно. Железных деревьев тоже. Зима, однако. Течка прёт. Тяжелая мормышка падает только в затончиках у берега. На русле не падает даже балансир. Совсем. На льду под снегом вода. Ходили. Бурили. Один окунь на мотыля. Всё. На пути к асфальту разговаривали с машиной. Помогло. Солнце ещё высоко. Греет. Асфальт в грязи. Съезжать очково. А душу не отвели. Некоторые особенно. Ну так Булгаков же. Ага. На льду у дамбы десяток выпиленных майн. За дамбой перед плотиной тоже. Толпа местного вида сгребает сачками в мешки и корыта полуживую и мертвую мелочь с палец. Тут же дежурят у майн с острогами-зацепами гребнем вверх. Пасут крупняк. Прямо по льду мотается темно-синяя нива "распорядителей". С озера за лесом слышно бензопилы. Нас настойчиво провожают вон. Уверяют что "ерик сгорел" и "делать тут нечего". Отъехали назад ближе к хутору. Два часа убеждались, что "делать тут нечего". Там, где раньше мелочь не давала опустить, теперь пусто. Как в ванной. Наблюдали в бинокль за движухой на дамбе и мотающимися туда сюда смотрящими. Делали выводы. Ерик может и загорелся. Но сейчас прущей в майны рыбе помогают. Заботливо. Электрикой. Заодно встал вопрос. Каким макаром загорелся ерик, который до того бурили толпы, и из которого через слив плотины ревёт вода. Много думали. Доедали бутерброды. Допивали чай. Ехали домой.