ВЕСЕННЯЯ ОХОТА НА ЧУЧЕЛА. Весной 1997 года я с папой и мой товарищ Анатолий собрались на весеннее открытие охоты. Надо сказать, что мой отец всегда был ярым противником весенней охоты. Он считал, что птицы, вернувшись из дальних стран, должны вывести птенцов, а уж тогда можно на них и охотиться. Но когда ему попалась книга С.Т.Аксакова «Записки ружейного охотника Оренбургской губернии», где описывается, что Сергей Тимофеевич охотился вообще круглый год, мнение папы изменилось. В то же время это был первый раз, когда отец решил выехать с нами весной. А с Анатолием мы подружились еще когда нам было по четырнадцать лет. С тех пор все осенние открытия охоты мы проводили вместе. Правда весной он тоже ни разу не выезжал. В общем, наш маленький коллектив принял решение ехать. Вслед за решением начались дискуссии. Вопросов возникло несколько: где спать, как одеваться, где брать дрова? Осенью – все ясно и понятно. А весной? В итоге решили, что спать будем в машине, а дрова возмем с собой. В конце концов, мы же охотники! Можем и принебречь немного бытовыми условиями! Охота, как всегда, открывалась в субботу, поэтому отъезд был назначен на утро пятницы. По работе еще в начале недели я уехал в Москву. Сборами занимался папа, а Анатолий отвечал за путевки. Неожиданно у меня возникли проблемы, и я вынужден был задержаться. Чтобы не подвести всех, я выехал в Волгоград в четверг в ночь, рассчитывая, что утром буду уже дома. Но гололед снова задержал меня в пути, и домой попал только к пять часам вечера. Все это время папа и Анатолий сидели у меня на работе в полной амуниции и ждали моего возвращения. Можно представить, как они меня встретили. Мои жалкие отговорки, что я как бы работал, к рассмотрению не принимались. Я был унижен и приговорен к расстрелу, но помилован по той причине, что нужно было ехать на моей машине, водителем которой и еще и являлся. Прощенный, я быстро переоделся, и мы отправились в путь. Приехали на место уже в полной темноте. Разобраться есть ли утка, нет ли ее, откуда и куда она летит, не было никакой возможности. На берегу увидели костерок. Подъехали и обнаружили охотников. Конечно, поинтересовались на счет дичи и были обрадованы сообщением, что прямо перед нами на воде сидит море уток. Оказывается, что они все днем объездили и прямо на плесе перед нами скопилось множество дичи. Говорят, что, как только чуть рассветет – все настреляем, всем хватит. А то они переживали, что мало охотников и утка на крыло не поднимется. Посоветовали немного отъехать и встать рядом с камышом. Так мы и поступили. К этому времени у меня пошли уже вторые сутки безотрывной езды за рулем. Мы разожгли костерок и поставили чайник. Немного перекусили, выпили по рюмке, и я почувствовал, что на веках у меня повисли гири, и до момента засыпания осталось в лучшем случае несколько секунд. Я попросил разбудить меня за полчаса до рассвета, залез в машину и уснул. Разбудил меня сильный храп. Вернее, раздававшийся с двух сторон аккустический стерио удар. Открыв глаза, увидел, что уже светло и часы показывают десять утра. Папа с Анатолием очень тепло просидели всю и, похоже, недавно легли спать. Выйдя из машины, увидел чистую воду без всякого присутствия дичи. Н-да. Поохотились… Растолкал горе-охотников, которые всячески сопротивлялись и угрожали мне расправой. Когда все же они проснулись и открыли глаза, перед нами встал извечный вопросом: «Что делать?» Решили проехать дальше вдоль лимана. Через пару километров увидели на мысу стоящие две «Нивы». Подъехав, увидели знакомых охотников. Разговорились и выяснили, что утка утром летала неплохо. Ребята от души настрелялись, патроны у половины из них кончились, и они собираются уезжать домой, а мы можем спокойно встать на их места. Все эти переговоры сопровождались принятием горячительных напитков. Мы охотиться еще не начинали, а у "настоящих охотников" уже был готов шулюм из только что подстреленной дичи. Как всегда бывает, начались разговоры об охоте… Надо сказать, что недалеко от нас за камышами были раскиданы десятка два чучел. В какой-то момент Анатолий, пошатываясь, пошел к машине. Вдруг поведение его резко изменилось. Он резко пригнулся, подбежав к машине взял из машины ружье и несколько патронов и на корточках мимо нас быстро пошел к камышам. На мой вопрос: - Ты куда? Он только приложил палец к губам, чтобы мы вели себя потише. Подойдя к камышу, Толик начал приподниматься и всматриваться куда-то на чистую воду. Потом, быстро приложив ружье к плечу, отдуплетил. Переломил ружье, поменял патроны и снова выстрелил. Тут только до нас дошло – по чучелам бьет! Но уже поздно. Что сделано, то сделано. А Анатолий уже опять расслабленной походкой подошел к нам. Сделав вид, что мы ничего не поняли, спрашиваю: - Толь, в кого стрелял? - Да недалеко стая уток села. - Ну и как? Сколько сбил? На что Толик обречено, махнул рукой: - Не поверишь, все улетели! И тут раздался хохот... Смеялись все. Смеялся даже хозяин чучел…