Записки старого Линя. Часть первая Чайник. Бах! Бах! Буль! Я не столько это услышал, сколько почувствовал боковой линией. Медленно высунул нос из густой травы. - О, так и есть. Рыболов пожаловал. На дне лежали круглые шары, слабо распространяющие запах макухи. - Чайник! Ну, кто так в озере кормит. Надо по рассыпчатей! А красноглазки, красноглазки то! Закрутились, завертелись! Тины им мало! Сейчас начнется! На поверхности слабо всплеснулось, и на дно быстро опустился тяжелый шарик свинца, тянущий за собой громадного выползка на огромном крючке. Часть красноперок, отталкивая друг друга, тычась в червяка, проводила до дна и снова юркнула к прикормке. Червяк извивался, стараясь зарыться в мягкий ил. -Чайник! Ну, кто же так ловит! Червяк взметнулся вверх и вылетел из воды. Через время, его место заняла кукурузина на том же крючке. - Это ж надо. Даже не «Бандюэль». Не уважает! По поверхности воды застучала дробь, и ко дну пошли большие куски жмыха. Красноперки ринулись к поверхности, жадно глотая вкусно пахнущую пыль. Подтянулась уклейка. Вода у поверхности забурлила. Кукуруза снова взлетела вверх, на секунду спугнув мелочь. - Сейчас на тесто начнет. Ну, пусть проредит вертихвосток . Буль! В пол воды повис кусочек хлеба. Самая вертка уклейка, опередив всех, схватила насадку и тут же полетела ввысь. Остальная мелюзга кинулась врассыпную, но не надолго. Снова шарик хлеба, и очередная мелочевка вспорхнула к поверхности. - А вот и Матрена Поликарповна, собственной персоной! Нет, эту матрону на мякине не проведешь. Она с Карпом Матвеечем терлась, когда меня на свете еще не было. Эх, подмигнуть бы, но век Бог не дал. Матрена Поликарповна остановилась в метре от, начинающих уже разваливаться, шаров прикормки. Томно приподняла голову, опираясь на хвост, посмотрела на резвящуюся молодь. Потом, уткнув нос в ил, развернулась и ушла в глубину. - Пора бы и Сан Савичу появиться. Может, где-то уже перехватил, пескаря другого, и в тине отлеживается? Обычно такую халяву не пропускает. А вот и он, легок на помине. На дно упала длинная узкая тень от щукаря Сан Савича. Увидев меня, но томно шевельнул хвостом и подплыл ближе. На спине красовался двух полосный шрам от блесны. - Чайник? – булькнул Сан Савич. - Чайник, - подтвердил я. За долголетнюю дружбу, начавшуюся с жестокой погони щукаря за мной, мы научились понимать друг друга по движению жаберных крышек. Надо сказать, что для своих лет Сан Савич выглядел очень неплохо, сохранив грацию и быстроту в движениях. Я ему сильно завидовал, хотя дожил до того возраста, когда уже никого и ничего не боишься, но и двигаться тяжко. Сан Савич развернулся носом к беснующейся красноперке и жадно заработал жабрами, насыщая мышцы кислородом. Вот это бросок! Стрелой Савич метнулся к поверхности, как кит, открыв пасть и заглатывая по пути все, что туда попадало. Почти вылетев из воды , он совершил знаменитый щучий кульбит и замедляясь опустился вниз. Живот заметно раздулся. Испуганная мелочевка в мгновения ока исчезла в тине. Сан Савич подплыл ко мне и залез рядом в траву. Я не возражал. Мы часто так коротали время вдвоем. - Дремону, - сообщил Сан Савич. Я не ответил, продолжая размышлять о бытие насущном. Тем временем, мимо пронеслась блесна, конвульсивно колеблясь на высокой частоте. Нет! Определенно чайник! Уже ловя кайф от подступающей дремоты, заметил стайку карасей, приближающихся к уже рассыпавшейся прикормке. Иуды! Не зря вас душманами и гибридами обзывают. Нет более мерзопакостной рыбы в водоеме. Вечно голодные, рыщут стаями, никому не давая покоя. Жрут все, что попадает в поле зрения их выпученных глаз. Место им, туполобым, мало! В мой омуток забрались! Сверху снова планировал червяк. Рывок, и один из карасей забился на леске, упираясь и кружа. Хоть бы не сорвался! Остальные, выпучив глаза, заворожено смотрели на происшествие. Попался, собака! Стая, было, отпрянула назад, но, повинуясь инстинкту, снова потянулась к корму. Еще червяк, и еще один болван на крючке. Ох, и жадность. Вот чайник, небось, радуется! Еще один, еще, еще … Хорошо проредил обормотов. Оставшиеся душманы рванули в темноту воды. Ха, ха, ха! - Ты чего? - Сан Савич очнулся и, булькнув, икнул. - Веселуха, - коротко резюмировал я. - А!? – промычал Савич, снова впадая в коматоз. Тем временем, снова появилась стайка красноперки. Пробежав под поплавком, крутнулась и заиграла в прятки. И опять, двадцать пять. Ну, ничего не учит красноглазых. Да ну их. Не мои проблемы. Надоело. Я снова забрался поглубже в траву. Рядом мирно попукивал Сан Савич. Хорошо! Мысли путаются, засыпаю. Часть вторая. Засада. Опочки! Темно! Видать вечер. Хорошо подремал. Скосил глаз направо. Сан Савича уже нет. Видно на ужин полетел. Пора бы и мне подкрепиться. Медленно шевеля хвостом, выползаю из травы. Потянулся, все плавники дыбом. Ух, как хорошо! Малявки спать разбрелись, значит, солнце село. Поднял голову вверх. Светловато еще. Ну да ладно, побреду перекусывать. Куда б податься? На мелководье за мотылем или в камыш за рачками? Пожалуй, начну с камыша в соседней заводи. Ну что за дурацкая привычка, носом ил ворошить. Прям как Карп Матвеич с Матреной Поликарповной! Сколько раз себе говорил: - Пора бросить! Эх, тряхну стариной! Силищи то, сколько во мне, жуть. Стоп, тормози, камыш. Впереди мелькнула зловещая тень Сан Савича. Еще не нажрался, проглот! Опускаюсь к корням камыша. Где же ты, моя еда. Нет, это слишком здоровый. У, как глаза выпучил и клешни расставил. Усы развел. Да не пыжься, не трону, ползи дальше. Стоп, стоп. А это что мелькнуло. Ух, ты, повезло! Личинка стрекозы. Делаю рывок и жадно заглатываю. Таких бы с десяток! Ой, ой, ой! Кто к нам плывет! - Привет, радость моя! - Да пошел, ты! - Так вот, да. Как весной, так самый лучший! А теперь по боку! - Возомнил! Бабы везде одинаковы. А хороша эта Лизка, черт ее побери! Какие линии, какой хвостик! Ничего, придет весна. Прибежишь, как миленькая. Чую боковой линией, кто-то рядом шарится. Вот гад, мою кормовую базу уничтожает! Опять эти душманы-караси! Завелась нечисть. Мало вас сегодня чайник прорядил. Ну, ничего. Я вам устрою в следующий раз! Да, с толпой не поспоришь. Враз плавники по откусывают. Придется сегодня мотыль высасывать. Я опустился ко дну и медленно поплыл, ориентируясь по знакомым камешкам. Лодка! Я увидел большую круглую тень впереди над головой. Резинка, значит не местные. Чего это на ночь глядя? Никак бракушить собрались? Подальше от них. Ладно, если сеточники, а то на «электриков» нарвешься, мало не покажется. Да нет, вроде сеточники. Вон якорь с палкой сбросили. Подплыву, гляну. Вот же, сволочи. «Китайку» распускают. Точно не местные. Те мужики солидные. Если и ставят, то веревочную, с большой ячейкой, чтоб мелочь не душить. Надо своих предупредить. - Эй, жаберные! Сюда нельзя, здесь засада! Поплаваю вдоль сетки. Ну, надо же! Один уже встрял! Ох, уж, эти лещи. Ну, тупые, сил нет. Неужели не чувствуешь, что преграда. - Савич, нельзя-а-а! Успел таки подставить бок. Больно, аж воздух из пузыря выбило. Но, спас друга! Ладно тебе, сочтемся. Лучше сегодня на лягушек поохоться. Лежу на дне, отхожу. А вот этим и плавником не шевельну! Делаю вид, что чего-то догоняю по дну. Ух, как кинулись! Ага, повисли касатики! Теперь в супчике по плаваете! Плыву мимо, любуюсь картиной «Караси в сетке». Омрачает только, выбившийся из сил, и грустно висящий подлещик. Извини, брат, ничем помочь не могу. Так, свое отдежурил. Пойду, Карп Матвеича поищу. Мимо проплывает стайка окуней. Глядите, впереди сеть! Умницы, покивали, благодарят. А вон и Матвеич с Поликарповной. - Карп Матвеич, погоди, сердешный. Браки появились. «Китайку» распустили. Я уже свое отдежурил, покушать бы. Ты поплавай возле. Хорошо? Ох, и гордые мы! Набрал почти пуд и важнячеет. Но дежурить поплыл. Радеет за рыбье племя. Теперь можно и на мелководье, мотыля поискать. Поднимусь-ка я наверх. Красота. Ивы, на фоне фиолетового неба, усыпанного блестяшками, выглядят большими круглыми кучами. На верху хорошо, но в глубине надежней. А вот и мелководье. Лизка уже во всю ил фильтрует. А за ней, как почетный караул, стайка молоденьких карпиков, двухлеток. Хорошее место, всем еды хватает. - Подвинься Лизка. Это моя добыча! Выползка хотела умыкнуть. Сами с усами! Выползки вкусные! Их ручейком к нам заносит. А после летнего дождичка, шесть секунд, и ты сыт. Эх, давненько дождей не было. Отбросив мысли и чувства, я принялся набивать брюхо. Днем отосплюсь. Часть третья Свобода! Осень - отличная пора! Сверху листиков насыпало. Плохо, что травка подводная окочуриваться начинает. Вода просветлела. Прохладней стало. Хорошо! Сан Савича вижу все реже и реже. Жирок к зиме нагуливает. Да и не только он. Вон Карп Матвеич день и ночь в илу ковыряется. Мне бы тоже не мешало потолстеть. Но лень! Здесь в травке благодать. Пока планктону достаточно, буду сидеть на месте. А Голавли то, как резвятся. Давай, давай! Скоро насекомые в спячку залягут. А это кто? Ты чего здесь? Ну-ка, пошел отседова! Это моя яма. Брысь! Ох уж эти щурята. Ни какого уважения к старшим. Так и норовят хвост покусать. Вот я тебя сейчас! Ага, испугался. Ой, ой, ой! Какие мы грациозные! И где ж ты так дорогуша успела откормиться? Но красавица красноглазка! Побулькать бы, но не понимает. Эх! Тряхну стариной. Вылетаю зеленым снарядом из засады. Ха, ха! Вот это переполох! Все в рассыпную. Да не хищник я, так балуюсь. Ну вот, опять один. Матвеича не считаю. Пролетаю вдоль камыша. Затем крутой разворот и стрелой вверх. Чем я хуже Сан Савича! Потом вниз, вбок. И камнем на дно. Тяжело. Уф! Поплыву-ка я домой. Солнце яркое, глаза слепит. Надо же, даже до дна пробивает. Осень! Нет, все таки в моей травку хорошо. А вот и Сан Савич, легок на помине. - Где бродишь? - Буль-буль. - Брюхо то, не очень отвисает. - Светло. - Понятно. - Буль. Савич застывает рядом. Да, пожалуй, надо подремать до темноты. Буль. Ну вот и потемнело. Савич опять смылся. И как он умудряется так тихо сваливать? Длиннючий же, да и не худенький. О, стучат на берегу. Рыбаки с ночевкой. Интересно, лохи или с опытом. Пойду прогуляюсь. Аппетит нагуляю. Медленно выплываю из травы и трусь брюшком о дно. Чу! Чем-то вкусным пахнет! Подплыву по ближе. Ох! Дурманит голову, желудок подвело. Такого не бывает в нашей яме! Понимаю, что нельзя, а плыву. Вот оно. Комок чего-то, но запах! Мотыль. Есть, есть! Жадно заглатываю мотыля вместе с пахнущей жижей. Еще, еще! Червяк! Нельзя-я-я! Не бывает тут червей! Хрум! Острое жало впивается в верхнее небо. Старый дурак, попался, как малек! Рву, что есть мочи в глубину. Только не носом к берегу! Рывок! В сторону, в другую, в глубину! Опытный, зараза! И леска хорошая. Уткнулся носом в ил. Сопротивляюсь, что есть мочи. А он злорадствует, там, на берегу. Адреналин из ушей наверное хлещит. Но я тоже не лыком шит. Пусть подтянет ближе к спасительно траве. Черта с два меня там возьмешь! Медленно даю себя развернуть. Надо прикинуться, что уже выдохся. А грамотно, гад, тянет. Слева спасительная трава. Делаю резкий рывок. Ну, еще немного! Еще! Нет, не дал в траву уйти! Теперь конец! А вот и подсачек. Все! Как жжет воздух жабры! Что ты делаешь!? Ничего не вижу. Откуда ночью столько Солнц! Железо под жабры! Неужели кукан! Больно!!! Бока жгут руки! Ну чего теперь трепыхаться! Вода! Вода! Я в воде! Делаю рывок, и мордой в сетку. Слева сетка, справа сетка. В садке. Ну слава богу не на кукане. Как хорошо освежаются жабры. Дышу, не надышусь. Кто это в бок толкается. Братки по несчастью. И ты красноглазая красавица здесь. Попался на старости лет, как последний подлещик! Уткнулся носом в сетку, отхожу. Успокойся и соображай. На уху меня не возьмут. Слишком большой и красивый. Домой повезут. Значит, жить осталось до утра. Ну, в крайнем случае, до следующего вечера. Ты смотри. Удачно ловят. Нашего полку все прибывает. Хоть это и не утешительно. Плюх, плюх! Рядом охотятся! Сан Савич!!! Савич!!! Помоги!!! Услышал! Как приятно видеть рядом утиную морду Савича! - Попался!? - Угу. - Буль-буль. - Выручай! - Буль-буль. Уплывает. Умом понимаю, что не поможет, но хоть бы поговорил напоследок! Друг еще, называется! Савич! Я же тебя спасал!!! Уплыл. А нашего брата все прибывает! Уже и места маловато. Все к сетке носом тянуть, как будто проткнуть можно. Ты чего разошелся! Попался, сиди тихо. Ох уж эти голавли буйные! Что это плывет? Никак Ондатра Степановна пожаловала. Не люблю я это крысиное племя! А вот и Сан Савич. Ну, молодец! Вот это друг! Савич, я тебя обожаю! Сообразил, что делать. Степановну подогнал. - Эй, все назад! Отплываю, даю возможность поработать Ондатрюшкиным зубкам. О как точит. Давай быстрей. Плавником подталкиваю к ней снулого подлещика. Как глазенки загорелись! Даже в темноте видно. Ну, еще немного. Ондатра Степановна оттолкнулась от сетки и ушла вбок. Только хвостик и мелькнул. И Савич следом. Ну кода прешь! Даю хвостом по башке Голавлю. Детей и женщин в первую очередь! Да и дыра маловата. Застрянешь, всем конец. Ну слава богу, вытолкнули молодняк. Ондатра Степановна, еще немножечко!- молю я крысу, которая опять подтянулась к садку. Верный Сан Савич барражирует рядом. Степановна протиснулась в садок, схватила подлещика и юркнула в дыру. Ну теперь давай! Один остался. Пора. Отплываю как можно дальше и вперед. Еще немного! Еще! Вытягивают! Собираю все силы в плавник, втягиваю брюхо. Ест! Ура! В последний момент проскальзываю в дырку, и плюхаюсь брюхом в родную стихию. Вперед, вглубь! Нет, пока есть силы, домой, в траву! Все, дома! - Буль-буль? - Ой, Савич!!! - Буль. Благодарно потерся о шрам Сан Савича. Савич постучал своим клювом о мой лоб, разинул пасть и повернулся на бок. - Буль-буль. - Да я тебя каждый день теперь Буль-буль буду! - Идиот! - Старый дурак! - Буль-буль. Спи, уж. - Спасибо. Савич махнул хвостом и скрылся в темноте. Нет, потрусь еще с Лизкой! Хорошо, когда есть надежные друзья. А еще, Свобода!